Вы не на «Эхе»: Захарова осадила перебившего ее Венедиктова
Официальный представитель МИД России Мария Захарова осадила главреда радиостанции «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова, который перебил ее во время делового завтра на ПМЭФ-2021 и раскритиковал закон об иноагентах в части СМИ.
Представитель внешнеполитического ведомства напомнила журналисту, что данный документ является лишь ответной мерой на действия Запада, при этом иностранные СМИ чувствую себя в России комфортно. Венедиктов заявил, что некоторые журналисты боятся публиковаться в таких изданиях.
«Некоторые журналисты боятся, что их объявят иностранными агентами. Некоторые спикеры, сотрудничающие с ними, боятся, что их объявят иностранными агентами со всеми вытекающими, и перестают сотрудничать, – сказал Венедиктов.
Захарова в ответ ему процитировала классика.
«Вот теперь тебя хвалю я. Вы сказали ключевую фразу, что журналисты должны сопротивляться. А где же Вы были в 2017 году? Когда мы обсуждаем международные отношения, вычленять какой-то один фактор и не видеть взаимосвязи – это неграмотно, это непрофессионально. Международные отношения поэтому и называются так. Мы обсуждаем взаимосвязь, взаимоувязку вещей, принятие ответных мер», – подчеркнула представитель МИД.
Венедиктов несколько раз перебил Захарову в ходе беседы. В итоге она одернула журналиста:
«Алексей Алексеевич, Вы не на «Эхе Москвы» сейчас. Вы на завтраке», – сказала дипломат.
Напомним, в феврале 2020 года в РФ вступили в силу изменения к закону об иностранных агентах, вводящие статус иностранного агента для физических лиц и требующие от СМИ, уже объявленных иноагентами, зарегистрировать российское юридическое лицо. По закону о СМИ материалы иностранных изданий, имеющих статус иноагента, должны распространяться в России с маркировкой.
Источник
Венедиктов раскритиковал власти на ПМЭФ. Его выступление вырезали из эфира на «России 24»
Выступление главного редактора «Эха Москвы» Алексея Венедиктова на деловом завтраке Сбербанка в рамках Петербургского международного экономического форума (ПФЭМ) вырезали из трансляции телеканала «Россия 24». Вместо речи Венедиктова, где он раскритиковал методы клиентоориентированности российских властей, в эфире показали рекламу.
В ходе бизнес-завтрака на площадке Сбербанка Герман Греф поинтересовался у Алексея Венедиктова, верит ли главред «Эха Москвы» в то, что с помощью цифровизации и клиентоцентричности российские власти смогут радикально изменить подход к социальной помощи и борьбе с бедностью. В ответ на это Венедиктов заявил, что не верит в это, а все аргументы пока считает неубедительными.
«Я тот самый гражданин, который клиент, как вы тут меня называете. Может, я не до конца понял, но это отношение к клиенту, гражданину как объекту, а не субъекту. Нет взаимодействия. Давайте возьмем поставим человека в центр и будем вокруг него бегать. То есть мы (граждане) скорее футбольные мячи, а не игроки. Неправильно [называть гражданина] клиентом, [гражданин] — партнер. Потому что клиент — это вы обслуживаете меня как в прачечной, но от меня ничего не зависит. Я уже 10 лет слышу, что у нас блестящее правительство Медведева, Путина, Медведева, сейчас Мишустина. Послушайте, если так говорить клиентами, то клиент скажет: „А, ну понятно, называйте, как хотите“», — сказал Венедиктов.
Добавим, что выступление главреда «Эха Москвы» осталось на сайте ПМЭФ. Сам Венедиктов считает ситуацию, когда его выступление вырезали, «глупостью». «Мы пожали плечами, нашли полное выступление и разместили его в наших соцсетях и на нашем сайте», — заявил Венедиктов.
Источник
Алексей венедиктов здоровье сегодня
С. Бунтман ― Добрый день. Сейчас мы наблюдаем с разных сторон: Алексей Венедиктов – из Петербурга, Сергей Бунтман здесь помогает наблюдать. Сергей Кузнецов, звукорежиссер. У нас все средства связи есть. Чат уже стучит копытами, уже в нетерпении. И есть СМСки. Они вам сейчас понадобятся. Алеш, добрый день.
А. Венедиктов ― Добрый.
С. Бунтман ― Я сделаю два объявления пока. Одно объявление о нашей программе. Мы сегодня один час будем наблюдать. А у нас будет с Форума как раз интервью Глеба Никитина, губернатора Нижегородской области. Не забудьте, что у нас и «Дилетант» нижегородский сейчас, и ждали мы этого интервью. Так что в следующем часе. Интервью взял все тот же Алексей Венедиктов у Глеба Никитина.
Второе объявление. Мы вас приглашаем в Самару 11-го числа в отель «Ренессанс» в 18 часов. В 18 часов у нас в отеле «Ренессанс» будут «Дилетантские чтения» об Андрее Сахарове. Это, кроме всего прочего, и юбилей Сахарова, и герой номера «Дилетанта» у нас. Это Владимир Рыжков выступает с этими «Дилетантскими чтениями».
И мы хотим вам сегодня подарить два билета на эти «Чтения». Не забудьте, надо быть в Самаре 11 июня в 18 часов в отеле «Ренессанс». И, пожалуйста, присылайте. Просто можете со словами «Самара. Чтения». Присылайте, кто там будет наверняка. И вот вам мы подарим билеты. Два человека у нас будут. И конечно, адрес электронной почты нам нужен будет, потому что мы вам пришлем эти билеты в электронном виде.
Итак, пока вы соображаете, мы с вами начинаем наблюдать. Очень тревожную и странную таблицу я видел – это таблица смертности относительно 19-го и 20-го годов по регионам. Вот повышение смертности на сколько процентов. Как ты можешь прокомментировать эту таблицу?
А. Венедиктов ― Эту таблицу предоставил Росстат. Я как раз хотел обратить внимание, что в апреле прошлого года уже эпидемия если не бушевала, то очень развивалась. Поэтому, конечно, правильнее сравнивать апрель-апрель с 19-м годом. И рост избыточной смертность по сравнению с 19-м годом достаточно велик: по стране 9,5%, а по Москве 29%. Я уже говорил, я в московскую статистику верю, потому что знаю, как она делается.
У нас есть некоторые регионы, которые показывают апрель-апрель 19-го и 21-го отрицательный рост, то есть падение избыточной смертности, во что с учетом эпидемиологической обстановки несильно верится. Но вот общее количество избыточной смертности по отношению к 19-му году, к доэпидемиологическому году – 465 тысяч человек, по данным Росстата. То есть больше умерло за 13 месяцев (апрель-апрель). Вот, собственно говоря, главный вывод и доказательство того, что эпидемия никуда не пошла назад. Можно привести другие цифры. По России апрель 20-го года и апрель 21-го года – рост на 11,5%. В Москве рост на 8,5%. Меньше, чем в среднем по Москве, потому что статистика была верна и точна.
Вот, собственно говоря, это доказательство того, что что бы ни говорили про то, что мы там всех победили. Нет, мы не всё и не всех победили, к сожалению. И история о том, что надо беречься, она совершенно очевидна. И прежде всего надо думать гражданам, мне кажется, о безопасности своей семьи, себя самого любимого, а не думать о политике государства в этом вопросе, которая, очевидно, непоследовательная, а с точки зрения информации иногда прямо деструктивная.
Я понимаю, что, может быть, об этом не стоило бы говорить, как мне говорили: «Ты будешь сейчас людей от вакцины…». Но я могу сказать, вот сегодня, например, по-моему, «Новая газета» выяснила, что одним из соавторов вот этой вакцины второй «ЭпиВак» является глава Роспотребнадзора, автором. Ну, ребят, это какой-то конфликт интересов, который ну вообще, что называется. В патенте написано: Анна Юрьевна Попова.
С. Бунтман ― Странно.
А. Венедиктов ― Ничего странного нет. В Роспотребнадзоре «Новой газете» подтвердили это и сказали, что да, она доктор медицинских наук, она как соавтор создавала эту вакцину. Вы хотите, чтобы после этого мы вакцине доверяли что ли? Ну вот хотя бы поэтому. Но тем не менее надо думать не про Анну Юрьевну Попову – здоровья ей, – а про своих близких и свою семью. Вот.
А.Венедиктов: Я почувствовал себя Барбарой Стрейзанд
А. Венедиктов ― Я думаю, что там в разных регионах по-разному. Мы делали интервью, по-моему, с 9 губернаторами разных регионов. И если посмотрите, обязательно был вопрос про эпидемию, про вакцинирование. И абсолютное большинство губернаторов – не все, но абсолютное большинство – считает в эфире, что вакцинирование должно быть добровольное.
И даже когда мы ставили вопрос об отдельных категориях людей (солдаты, сотрудники медицинских учреждения, сотрудники образовательных учреждений, сотрудники социальных учреждений), большинство губернаторов вслед за Путиным, надо признать, по-прежнему говорят о том, что вакцинирование должно быть добровольное, но людей надо стимулировать, что, в общем, наверное, нормально. Но на вопрос: «А почему люди не хотят вакцинироваться?»… Ну послушайте сами. Там у нас и глава Башкортостана высказывает свои предположения Радий Хабиров, и другие губернаторы. Нет ответа. То есть есть много разных ответов.
И вот вы себя спрашивайте. Что мы вас будем спрашивать? Не доверяете – ну, значит, не доверяете. Будет ли от этого хуже? Вот вопрос.
С. Бунтман ― Ну да.
А. Венедиктов ― Может быть, лучше не будет. А будет ли от этого хуже? То есть какие дополнительные риски? Мне кажется, что про это тоже надо говорить. Я с тобой абсолютно согласен, статистики у нас точной нет. Кто-то сказал на Форуме, что у нас нет ни одного зафиксированного случая смерти от вакцины. Но, на самом деле, мы же знаем, как все считается. Я познакомился там с главой Росстата. Я думаю, мы позовем в эфир, и пусть он расскажет, чего и как там считают.
С. Бунтман ― Да, потому что даже в наших эфирах мнения о вакцине, специалистов причем, достаточно расплывчатые. Они другими быть не могут, потому что все не очень понятно. И они все разные. И тут надо самому каким-то образом пытаться сориентироваться. Но, с другой стороны, обратная связь странная. Я, знаешь, как обыватель заполнил этот дневник самонаблюдений на Госуслугах. Ну и дальше? Вот дальше посмотрим, куда это уйдет, как это все анализируется.
Пока фиксируем в сухом остатке. Что на данный момент с ковидом?
А. Венедиктов ― Рост. И рост смертности избыточной.
С. Бунтман ― Рост избыточной смертности.
А. Венедиктов ― Сегодня в Петербурге, где я нахожусь, данные, что впервые с марта месяца количество заболевших выявленных – 867, превысило 800. То есть своеобразный весенний рекорд второй волны.
С. Бунтман ― Да, это печально все. Теперь про Форум, Алеш. Ты на Форуме все его время. И тут произошла коллизия с твоим выступлением на завтраке у Грефа.
А. Венедиктов ― У меня коллизии тут. Я тут, по-моему, третий цитируемый спикер каждый день после Путина и Грефа.
С. Бунтман ― Ты что, хочешь сказать, что «Россия 24» это нарочно сделала, чтобы тебя отрекламировать что ли?
А. Венедиктов ― Я ничего не знаю про это. Там контекст такой, что обычно, конечно же, на завтраке в Сбербанке у Грефа серьезные люди говорят о прогнозах и о приемах. И чтоб вы понимали, там присутствовало почти все правительство экономическое, только премьера не было, был руководитель аппарата и министр экономики, министр финансов. Там они выступают. Мне-то чего? И другие. И вице-премьеры.
А.Венедиктов: Если Байден выкатит Навального, он получит в обратку Капитолий, так чтоб было понятно
Нашли и поставили на Ютюб-канал. Можете посмотреть сами. За день набрали 325 тысяч просмотров. Я тебя уверяю, Сергей, если бы они это не сделали, то мое 3-минутное выступление внутри 2-часовой дискуссии с министрами, с крупными предпринимателями, Алексей Мордашов там оппонировал, оно просто было бы незаметным вообще. Ну, новость бы такая была. Ну да, высказал, оппонировал Венедиктов; он же не экономист, но с точки зрения получателя преференций от экономики.
С. Бунтман ― Во-первых, если это была прямая трансляция, они прямо заранее тебя рубанули, прям заранее туда впихнули рекламу. То есть не из-за содержания, а априорно.
А. Венедиктов ― Тревожная кнопка.
А. Венедиктов ― Не знаю. Меня, честно говоря, это мало волнует. Наших слушателей и зрителей Ютюба это вообще не должно удивлять. Я им в глаза говорил то, что я говорю в эфире за глаза. Тема новая, но ничего нового обо мне вы не узнали.
Так же, как ничего нового обо мне не узнали, когда на предыдущем дне на завтраке у Марии Захаровой по поводу иноагентов я тоже выступал и тоже мое выступление было разнесено. Но оно никак не блокировалось. А я там довольно жестко оппонировал и представителям «RT», и представителям компании «Спутник», и самой Марии Владимировне Захаровой. И я был в первый день самым цитируемым. Вернее, этот случай был самым цитируемым, завтрак. Ну, такая беда, что я второй день без завтрака остался.
Поэтому это вопрос не ко мне. Он меня не интересует. Еще раз повторю, что наши слушатели и зрители могут посмотреть на нашем Ютюб-канале этот кусок, который был заблочен «Вестями 24». И, кстати, именно это и обсуждалось. Эффект Барбары Стрейзанд. Я почувствовал себя Барбарой Стрейзанд.
С. Бунтман ― Замечательно.
А. Венедиктов ― 325 тысяч меньше чем за сутки. Ребят, ну вы чего? Вам зачем?
С. Бунтман ― Фильм надо снять «Смешной дяденька».
А. Венедиктов ― А по сути, эта история была в том, что правительство там анонсировало две позиции. Первая позиция – это вот эта клиентоориентированность правительства и цифровизация. По цифровизации спора нет. Она идет, хотя она вызывает другие риски. О них можно поговорить. И об этом очень интересные были разговоры. И у нас будет министр информации. Я думаю, что будет и Дмитрий Чернышенко, вице-премьер. Вообще цифровизация жизни, что происходит.
А вот по клиентоориентированности – это у меня вызвало больше вопросов, чем ответов. И я надеюсь, что будут приходить люди. Мы продолжали спор в коридоре. Мы продолжали спорить серьезно уже и с главой налоговой службы Даниилом Егоровым (мы познакомились там) и с главой аппарата правительства господином Григоренко Дмитрием Юрьевичем (мы познакомились там). И с министром здравоохранения Альбертом Мурашко мы познакомились там лично. Я их не знал. То есть, на самом деле, очень полезная вещь, потому что мое присутствие на Форуме для того, чтобы этих людей привести вам в эфир, слушателям.
С. Бунтман ― Ну да, это основное содержание для нас. Содержание Форума – это контакты, возможности привести, возможности сказать. А скажи мне, пожалуйста, насколько я понимаю, сами участники этого завтрака были настроены абсолютно по-деловому или нет? Или они восприняли это как вступление ногой в суп?
А.Венедиктов: Протасевич находится под давлением, под требованиями белорусской стороны, что он заложник
А ответ был такой: «Замечательно сказал премьер-министр Мишустин, — говорит Макаров (ну как не похвалить своего премьер-министра?), — о том, что жадность приводит к росту цен». И ему оппонировал Алексей Мордашов: «Но использование – это термин. Это натравливание людей». И так далее. То есть там были серьезные дискуссии. Но по поводу цифровизации никто не возражал. По поводу клиентоориентированности, в принципе, никто не возражал, хотя я возражал. И со мной, кстати, Мурашко согласился, если вы посмотрите целиком. То есть это была дискуссия.
У Грефа, вообще, вот эти его завтраки… Почему я хожу? Рано вставать, далеко ехать. Проверки безумные, потому что это в день выступления президента и там тройное кольцо практически проверок, как обычно. А он был живьем. Поэтому это интересно. Было несколько интересных встреч, панелей. Были неинтересные, были интересные, были серьезные, были несерьезные. Поэтому я считаю, что эта штука полезная. Команда отработала отлично.
Самое главное, ты абсолютно прав, мы завязали… У нас было 9 губернаторов, которые оставляли нам свои мобильные телефоны и давали приказы своим пресс-секретарям давать комментарии «Эху Москвы» сразу, когда «Эхо Москвы». От Калининграда до Камчатки. Познакомились там с камчатским, с омским губернаторами. Поэтому, на самом деле, с точки зрения слушателей «Эха Москвы», этот Форум полезен, потому что мы приведем вам людей на темы, которые касаются вашей жизни.
Я познакомился там с министром труда и социальных отношений господином Котяковым, и мы полтора часа просто без микрофона разговаривали о проблемах детей-инвалидов и престарелых, как эта проблема формулируется, какие программы готовятся. Мы договорились, что когда он сможет, когда будет готов, придет, расскажет и соберет мнения. Много людей позвали в «Слухай Эхо», конечно. А там как пойдет. С министром спорта Олегом Матыциным познакомились, кстати. Не помню, как его по отчеству.
С. Бунтман ― Ну да, ты не зря там клиента, как футбольный мяч, упоминал сразу.
А. Венедиктов ― Да, да, да. Но его не было не завтраке.
С. Бунтман ― Вообще, там серьезно сразу на бреющем полете пошел насчет того, что это объект, а не субъект. Это исторически, в общем-то, всегда такая привычка, что у нас все люди – объекты, а не сотрудники, не субъекты.
А.Венедиктов: Форум полезен, потому что мы приведем вам людей на темы, которые касаются вашей жизни
С. Бунтман ― Отлично. Хорошо. Последний вопрос про Форум, который был у нас в интернете. А как там вообще изнутри? Каково настроение участников значительных, средних участников Форума? Как они смотрят на окружающую действительность и на перспективы наши?
А. Венедиктов ― По-разному. Во-первых, участники Форума – это и чиновники, и бизнесмены, и послы, и дипломаты, и менеджеры. И поэтому у них по-разному. Там выступления были серьезные от госпожи Татуловой (вы знаете, это кафе «Андерсон»), которая говорила о том, что задушили совсем, нам ничего не надо, вы только не мешайте, до выступления Путина, который говорил о том, что доля государства в экономике растет, и это правильно во всех странах. Разные точки зрения. От Татуловой до Путина, я бы сказал так.
А в разговорах макроэкономическая ситуация нормальная. Несмотря на то что Олег Дерипаска обрушился на Центральный банк, все хвалят взвешенную, консервативную, осторожную политику Центробанка, который НРЗБ в период эпидемии серьезные проблемы. И все довольно печально смотрят на перспективы и ожидают, что встреча Путин-Байден поможет, может быть, движению к снятию санкций. Потому что санкции, чтоб вы понимали, это прежде всего занимание дешевых денег, которые там есть, а здесь нет. Для бизнеса, не для государства.
С. Бунтман ― Интересно. Но санкции, наверное, если кто-то снимет, то не за просто так, а за что-то. А что есть взамен?
А. Венедиктов ― Это не обсуждалось совсем. Потому что бизнесмен говорит: «Мне важно, чтоб сняли санкции. А это пусть власть договаривается». Вот, собственно говоря, ты меня спросил о настроениях. Я вот говорю, что денег не хватает.
С. Бунтман ― Значит, это чувствуется. Скажи, пожалуйста, здесь спрашивают, тебе за это время удалось какой-нибудь инсайд получить про встречу Лукашенко и Путина?
А. Венедиктов ― Инсайд не удалось получить, потому что эта встреча была один на один. Естественно, те, кто знают ее результаты непубличные, их там 3 человека и все. То, что Путин сказал довольно интересную вещь… Помнишь, Лукашенко приехал с чемоданчиком: «Я все расскажу про самолет». Путин публично сказал про самолет: «Я не очень знаю, что там произошло». Инсайда нет. Но понятно, что есть некое движение. Оно вялое. Путин действительно поднимал – это мне подтвердили – вопрос о Соне Сапеге. Как там склоняется, не помню.
С. Бунтман ― Так и склоняется.
А. Венедиктов ― Так и склоняется. Он действительно его поднимал. Консулу обещано предоставлять беспрепятственный подход. Но это вы слышали, это Захарова сказала. Это по результатам встречи Путина Лукашенко обещал. А так всё. Больше ничего нет.
С. Бунтман ― Больше ничего нет. Так называемое интервью Протасевича ты посмотрел или каким-то образом тебе понятно что-нибудь стало из него?
А. Венедиктов ― Во-первых, немножко о Протасевиче и вообще о проблеме. Там была конфликтная ситуация. Журналист «Вестей» господин Натанзон, который вел вот эту панель, где был Путин, где была глава Австрии на удаленке и эмир Катара на удаленке, он задал вопрос канцлеру Австрии: «А знаете ли вы, что Протасевич служил в батальоне «Азов», что он носил на плече что-то похожее на свастику?», и получил ответ канцлера Курца, что этот человек – журналист и блогер, а не террорист. Вот так буквально на пленарной сессии. Для всех он – журналист. Для всех, кроме некоторых.
Сейчас я вернусь к Протасевичу. Я просто хотел сказать о том, что проинформировали меня, что двое журналистов в Карабахе подорвались на мине. Причем они ехали на автобусе. Минные поля. Я про это мало чего знал. В Карабахе много заминированной территории, потому что там была война. Война догоняет журналистов таким образом. И два наших коллеги Сирадж Абышов и Магеррам Ибрагимов ехали в автобусе как журналисты, естественно, освещать. Автобус подорвался на мине. Они погибли. То есть война догоняет людей мирных профессий и журналистов. Я выражаю соболезнования компании азербайджанской и их семьям.
С. Бунтман ― Алеш, я прошу прощения. Через 5 минут. Новости.
С. Бунтман ― Мы продолжаем. Мы остановились на том, когда Алексей Венедиктов, который сейчас в Петербурге, как раз собирался вернуться, прийти к вопросу о Романе Протасевиче.
А. Венедиктов ― Да. Целиком я не смотрел, а смотрел то, что в соцсетях появлялось. Что там добавить можно? Смотрите, вот есть факт. Факт заключается в том, что адвокат господина Протасевича, который назначен ему в том числе белорусской стороной, – я думаю, вы все понимаете, какие связи и какие полномочия у этого адвоката, – он его не видел неделю и не согласовывал с ним Протасевич свое выступление и свое интервью федеральному каналу белорусскому. Вот это факт. Понимаете, да? Вот больше ничего не надо про это знать. Вот просто больше про это ничего не надо знать.
А.Венедиктов: Будем обсуждать, какие угрозы электронному голосованию и сбору электронных подписей возникли
Удивительно, что даже профессиональной солидарности у журналистов многих в России не хватает, для того чтобы понять, насколько омерзительно то, что они делают и говорят.
С. Бунтман ― Ну, может, им так спокойнее считать, что он там в батальоне «Азов» и что он вообще террорист.
А. Венедиктов ― Я не знаю. Я не готов копаться в их аргументации. Думаю, что эта аргументация, пример которой ты привел, абсолютно насквозь лицемерная. Они прекрасно знают, за что он был задержан, почему он был задержан, почему был самолет посажен. Слушайте, нельзя же их считать наивными глупцами. Они опытные пропагандисты. Поэтому можно спокойно это дело пропустить.
С. Бунтман ― Скажи, пожалуйста. Вот другая громкая история. Я бы это назвал принуждением к невыборам – то, что произошло с Дмитрием Гудковым и с его семьей.
А. Венедиктов ― Послушайте, Дмитрий Гудков в нашем эфире публично – по-моему, это было в апреле или, может быть, в мае – говорил о том, что он думает, а не не пойти ли ему на выборы. Его решения пойти на выборы не было. Я скажу вам, более того, да простит меня Дмитрий, что в частных разговорах со мной он говорил о том, что он решил не идти на выборы, за 10 дней до его ареста. И в телефонных разговорах со мной тоже. И думаю, что результат телефонных разговоров замечательным образом известен компетентным органам. И они знали, что он на выборы не пойдет. Поэтому история с Дмитрием Гудковым – это абсолютно история внешняя, это история запугивания, совершенно очевидно.
С. Бунтман ― А вдруг передумает и все-таки пойдет, да?
А. Венедиктов ― Нет, это не про Гудкова вообще.
С. Бунтман ― Про запугивание всех.
А. Венедиктов ― Конечно. Более того, возможно, у кого-то в воспаленном мозгу появилась мысль о том, что Гудков может стать в публичном поле новым Алексеем Навальным, который вокруг себе соберет протестный электорат. И для того, чтобы, соответственно, не дать ему эту возможность, его забрали. А далее вы все сами наблюдали в публичном поле.
А.Венедиктов: Инсайд не удалось получить, потому что эта встреча была один на один
С. Бунтман ― Что будет, если он «передумает», пойдет на выборы?
А. Венедиктов ― Ты меня спрашиваешь как кого сейчас?
С. Бунтман ― Я тебя спрашиваю как наблюдателя.
А. Венедиктов ― Я думаю, что к нему будет применен новый закон о взаимодействии, назовем, с экстремистскими, о поддержке. Чего-то он наверняка твитил, он выходил на протесты. Это быстро оформляется одним административным протоколом, потом другим. Сейчас же оформляются протоколы 2 года тому назад, 3 года тому назад. Поэтому ну вот. Ну вот и все.
Поэтому меня и удивило, что выключить благодаря новому законодательству людей, которые, условно говоря, не поддерживают власть и каким-то образом принимали участие в протестах, очень легко. Вообще не надо ничего придумывать, не надо арестовывать. Я имею в виду выключить из выборов. Ты просто получаешь административный протокол, потом приговор суда, вступивший в силу, и потом тебе избирательная комиссия говорит: «Мы тебя очень любим, мы тебя хотим зарегистрировать, но в соответствии со статьей такой-то вот этого нового закона мы не можем тебя зарегистрировать. Не можем и все. Закон не дает такого права».
С. Бунтман ― Тогда что вот это все было? Это показательные выступления о том, что мы не только тебя не зарегистрируем по каким-нибудь таким признакам новым, но мы тебя еще и не любим?
А. Венедиктов ― Нет, это было два вопроса. Первый вопрос: мы можем любого притянуть за любое. Какие-то имущественные права тетя 6 лет тому назад нарушила Департамента имущества Москвы, по-моему. Мы можем и за это. А это дает возможность много раз продлевать следствие. То есть можно посадить человека под домашний арест, под подписку, а можно его и закрыть, как Гудкова, на 48 часов. В общем, это такие большие возможности юридические дает. Можно выключить таким образом человека. Попробовали на Гудкове.
С. Бунтман ― Получилось, как думаешь?
А. Венедиктов ― Это же вопрос достижения цели, Сереж. Еще раз повторю, чтобы потом не было инсинуаций. Дмитрий Гудков если не пойдет на выборы – это не потому, что он испугался. Потому что его решение не идти на выборы было принято до. Но если он сейчас пойдет на выборы – это будет в другой ситуации. Но он не собирался. Поэтому те, кто говорят: «А, вот это, чтобы его испугать, чтобы он не пошел», нет, это не чтобы его испугать.
С. Бунтман ― Ну да. Ну, если он не пойдет – не потому, что испугался, а тут пойди докажи нашим массовым диванным скептикам.
А. Венедиктов ― А я ничего никому не собираюсь доказывать. Я просто говорю то, что я знаю. А их право принимать это в свои конструкции, встраивать мое знание в свои конструкции или не встраивать.
С. Бунтман ― О выборах. Праймериз «Единой России». Масса там феерических несуразностей и странностей. Во-первых, я хочу от тебя услышать. Да, я много раз слышал и частным образом, и публично, что это никакая не московская и не федеральная платформа, это какая-то своя штучка. Но что там вообще происходит? Вот подтверди это или опровергни. Что там такое? И второй вопрос я потом тебе задам.
А. Венедиктов ― Если говорить о том электронном голосовании, которым был праймериз «Единой России», за которым я не очень пристально следил, это внутрипартийное дело, как они это организуют – электронно, бумажно. Это не очень мне было интересно с точки зрения наблюдателя. А вот с точки зрения человека, который имел отношение к созданию московской платформы, я еще раз повторю не первый раз, имеющий уши да услышит (вчера здесь сказал Сережа Пархоменко), что московская платформа та самая, по которой шло голосование в Мосгордуму в 19-м в трех округах, затем по поправкам в Конституцию, троицкое метро, муниципальные выборы, не имеет никакого отношения к праймериз «Единой России».
Московская платформа не была предоставлена, она не запрашивалась «Единой Россией». Единственное сходство – это то, что кабинеты «Единой России» или кандидатов проверяли через вход Госуслуг и mos.ru. Но это двери. Через mos.ru можно еще заодно записаться в поликлинику. Это не значит, что вы отвечаете за врачебные услуги. Вот это все. Никакая система электронного голосования, сохранения результатов, опубликования подсчетов не имела Москва к праймериз «Единой России».
В Москве интересный, конечно, сюжет, что Николай Гончар, депутат действующий от Центрального административного округа, проиграл заместителю председателя, по-моему, Таганского совета господину Апанесяну. И по идее, «Единая Россия» на съезде должна его утвердить кандидатом от «Единой России» в ЦАО. Это вот из интересного что было в Москве. Для меня это такая была новостная история, поскольку Николай Гончар – историческая фигура. Все остальное, ну правда…
А.Венедиктов: Нет, мы не всё и не всех победили, к сожалению
С. Бунтман ― Как мы говорили в самом начале передачи про статистику избыточной смертности и так далее, если не разбираться пристально, история с праймериз «Единой России» может сильно дискредитировать саму идею электронных выборов?
А. Венедиктов ― Она дискредитировала эту идею. Вернее, пыталась дискредитировать. Может быть, в этом вообще была цель.
С. Бунтман ― Может быть, кстати.
А. Венедиктов ― Если вы покупаете автомобиль, который плохо едет или плохой автомобиль – это не значит, что все автомобили плохие. Но тем не менее это вопрос, безусловно, дискредитации. Я думаю, что очень многие не должны разбираться: это вот эта платформа, эта платформа. И это, конечно, добавило уровня недоверия вообще к электронной системе. Поэтому в этот четверг, скорее всего, я собираю Штаб по наблюдению и приглашаю разработчиков московской платформы в Москве, приглашаем депутатов Мосгордумы и будем обсуждать, какие угрозы электронному голосованию и сбору электронных подписей возникли.
С. Бунтман ― Еще один сюжет, о котором многие здесь спрашивают, насколько ты его знаешь – это сливы переписки Яшина, Соболь и так далее.
А. Венедиктов ― Ребята, обычная история. Они кандидаты в кандидаты, на самом деле. И противники их пытаются дискредитировать. Собственно говоря, это более серьезная история, если не говорить о фамилии Яшина и Соболь. А можно ли использовать в публичной плоскости вскрытые вот такие сюжеты: переписки, видео и так далее? Я знаю, что Путин говорил, что неважно каким образом достали, важно, правда это или нет. Значит, часть людей считает, что можно, и приводит примеры Bellingcat, покупку баз персональных и так далее. А часть людей считает, что это неправильно. Ну и так далее. Каждому разбираться.
Во всяком случае, если я правильно понимаю… Ну, меня не было, но я думаю, что мои коллеги на «Эхе Москвы» со мной одной точки зрения. Мы сливы, для того чтобы дискредитировать того или иного кандидата, из личных переписок, которые не имеют отношение к политике, и личной жизни, которые опосредованное имеют отношение к политике, публиковать на нашем сайте и в наших соцсетях не будем.
С. Бунтман ― Любого политика.
А. Венедиктов ― Да-да. Речь идет не о переговорах Путин-Байден, чтоб вы понимали. Потому что в переговорах Путин-Байден трогаются вещи, которые затрагивают общественный интерес. Я не видел ни про Соболь, ни про Яшина. Извини меня, здесь другие были дела. Но я так понимаю, что это личная жизнь. Я, может быть, ошибаюсь. Но у Соболь точно история личной жизни. И пойди докажи, что это еще не фальсификат. Если каким-то образом случайно это где-то у нас проскочит, значит мы немедленно исправимся. И прошу вас на это указывать. Потому что при том потоке информации это может где-то там появиться в соцсетях и так далее. Я категорически против этих вещей.
Но я публиковать разговор, если он попадает в руки, Путин-Байден и он верифицирован, что очень важно, что это действительно разговор, а не созданный специальным образом или, как мне говорили, искусственным интеллектом некая такая конструкция… Я сторонник естественного интеллекта. У меня естественный интеллект. Поэтому верификация того, что делает искусственный интеллект, естественным интеллектом необходима. Поэтому без верификации я бы не стал. То есть я просто говорю о том, что «Эхо Москвы» это делать не будет.
С. Бунтман ― Как раз к области естественного интеллекта вот в этом же деле. Юрий спрашивает: «Рыжков против Яшина – это размазывание голосов избирателей? Зачем? Для «Единой России»?»
А. Венедиктов ― Смотрите, Юрий, вы меня втягиваете внутрь, потому что Владимир Рыжков – сотрудник «Эха Москвы». Это первое. Естественно, мы с ним это обсуждали давно, давно, давно, давно о том, что он пойдет или не пойдет и куда пойдет на выборы. И он как лояльный сотрудник своей корпорации предупредил прошлой осенью еще меня об этом.
Второе. Безусловно, выдвижение второго кандидата, скажем, от недовольных горожан – это возможность вот этот округ, в котором депутатом в Москве был Николай Николаевич Губенко от компартии… Кстати, поддержанный и «Единой Россией», и «умным голосованием», так на секундочку, если кто-то забыл про Губенко. Не «Единой Россией», а, естественно, властью, скажем так. Этот коммунистический округ может остаться у коммунистов; если протестный электорат будет разорван, может отойти к «Единой России».
Я разделяю ваше беспокойство, Юрий. И у меня по этому поводу есть свое мнение, но позвольте мне до регистрации обоих или всех троих, или всех четырех кандидатов, которые как бы от протеста… Я напомню, что Владимир Рыжков собирается идти от «Яблока». Он свое мнение не высказывает, потому что у меня конфликт интересов, там мой сотрудник.
С. Бунтман ― Много сейчас рассуждают о будущей встрече Байдена и Путина, которую ты упомянул сейчас в другом контексте. Говорят, что она будет примерно там на вилле, где был раньше Горбачев. Вообще, нет ли завышения ожиданий от этой встречи?
А. Венедиктов ― У всех же разные ожидания, поэтому у кого-то – завышение, у кого-то – занижение.
С. Бунтман ― Ну вот ты говорил, сняли бы санкции, говорят.
А. Венедиктов ― Не, не, не, санкции не снимут. Повестка дня вчера была объявлена Путиным и вчера была объявлена в Белом доме не помню кем, сотрудником каким-то, по-моему, Совета нацбезопасности. Это то, о чем я вам говорил, то, что мы с вами тут считали. Это будет прежде всего глобальная безопасность, включающая в себя проблемы Ирана, КНДР, Афганистана, это будут вопросы контроля на оружием. И Путин вчера говорил о гиперзвуковом оружии. Он готов об этом договариваться и о системе договоров двусторонних.
А.Венедиктов: Нельзя же их считать наивными глупцами. Они опытные пропагандисты
Поэтому я бы не про ожидания, Сереж, а я про неожиданность. Единственная неожиданность, которая у меня была… Это уже не инсайд, по-моему, это вышло публично. Если нет, мы делаем первыми. Но, по-моему, не инсайд. Я еще проверял, а другие уже выпустили. История в том, что там не должен был быть подписан никакой документ.
А. Венедиктов ― Вот знакомство и переговоры. Насколько я знаю, сейчас готовится общий документ. Кто-то из коллег — по-моему, «Коммерсантъ» — уже на это намекал. «Коммерсантъ» хорошо интегрирован в эти отношения. По-моему, корреспондент «Коммерсанта» Лена Черненко писала о том, что пытаются согласовать коммюнике. Это будет очень хорошим знаком. Коммюнике – это значит там будут перечислены сюжеты, где взгляды лидеров совпадают, а в лучшем случае еще и будут внесены там, где есть разногласия. Но думаю, что первый вариант, если удастся согласовать.
Поэтому для меня сама встреча – это не изменение вектора, это демонстрация возможности изменения вектора как американской политики в отношении России, так и российской политики в отношении Америки. Это не про внутренние дела. Путин опять вчера говорил о том, что посмотрите, сколько людей там задержали в Капитолии, вот вам непримиримая оппозиция, и все молчат, и вот 31 арестован. Это не про это. Если Байден выкатит Навального, он получит в обратку Капитолий, так чтоб было понятно.
И тут, как сказал мне один замминистра иностранных дел на Форуме: «Понимаешь, ну обменялись». В смысле позициями. И обменялись – это неплохо. Они названы. Каждый записал себе, что это тема в наших дальнейших разговорах. Может быть, будут поручения. Поэтому я считаю, что если встреча состоится, сам факт встречи с точки зрения нахождения нашей страны в мире позитивный. Еще раз повторяю, это возможность для решения вопроса контроля над вооружениями, который расползается, как черви после дождя.
С. Бунтман ― Ну вот я как раз тебя хотел спросить, на что обратить внимание в освещении, в результатах. Но вот теперь уже понятно, что надо обращать внимание на возможные совместные заявления, коммюнике, которое готовится. А может так статься, что его не будет?
А. Венедиктов ― Может. Поэтому сам факт появления коммюнике – это согласие двух стран на обозначение общих позиций.
С. Бунтман ― Именно обозначение разногласий четко.
А. Венедиктов ― И это необязательно. Но даже сам факт, что они выпустят коммюнике, что сегодня в Женеве +23 градуса – это уже хорошо.
С. Бунтман ― Ну что ж, хорошо, нормально. Спасибо всем за лайки и за внимательное прослушивание. Я напоминаю, что мы с вами в следующем часе мы с вами услышим интервью губернатора Нижегородской области, которое взято на Петербургском форуме Алексеем Венедиктовым.
А. Венедиктов ― Я хочу сказать, там нет вопроса про Ирину Славину, но я поговорил с господином Никитиным про ситуацию с Ириной Славиной. Ничего нового нет. То есть последствий. Он говорит: «Чего я буду говорить? Нет ничего. Вот я запрашиваю, мне говорят: пока ничего нового нет». То есть он за этим смотрит, но пока ничего нового нет. Поэтому чего задавать вопрос просто ради вопроса? Но разговор был, вопрос был. И когда я поеду в Нижний Новгород – надеюсь, летом я поеду, – мы к этому вопросу вернемся
С. Бунтман ― Хорошо. Это как раз предупреждает вопросы, которые у вас могут возникнуть после этого интервью в следующем часе. Дальше. Я хотел сказать, что в Самаре 11-го числа в 18 часов в гостинице «Ренессанс» Владимир Рыжков об академике Сахарове. Я вел в Москве. У него поразительно структурированный и чрезвычайно интересный рассказ о значении академика Сахарова. И вот Вера 6139 у нас пойдет уже с нашей подачи и Павел 3165. Было много заказов. Остальное вы можете посмотреть по ссылке, как можно приобрести билеты вам. Спасибо большое. Алексей Венедиктов. Когда ты вернешься-то?
А. Венедиктов ― Завтра.
С. Бунтман ― Завтра. Понятно. Завтра вернется в Москву уже. Спасибо. Всего доброго.
Источник